Под катом - много букв, разбавленных орфографическими, пунктуационными и стилистическими ошибками, которые мне лень править. Вместе все это образует юношеско-максималистическую фигню, которая вам врядли понравится. Как выражается Аид, "не рекомендовано".

---

Ну чтож. По ходу, на фронте этой своей Экзистенциальной Войны я потихоньку остался совсем сам. (Только не спрашивайте меня, что это за война. Я это и в десяти томах не объясню; вы или поняли или и не надо).

Ну то есть не факт, конечно, но к тому идет. И боевые камрады, и просто те, кто шли рядом, все почти отсюда делись кто-куда.

Кто-то потерялся без вести, кто-то уже не здесь (как в прямом, так и в переносном смысле), некоторые чудят между фронтом и тылом с видом, что нашли новую дорогу. Некоторые так увлеклись выходом из окружения, что не выйдут никак.

Но большинство, конечно, (будем откровенны) под разными предлогами откочевали в тыл, осели там. С интересом читают сводки с фронта в интернетах. Ободряют оттуда кто чем может. Кто просто воодушевляющей IM-телеграммой, а кто и караван с тушенкой пролетающей авиацией закинет. Готовы, в принципе, поддержать. Некотрые зовут в к себе в тыл "передохнуть". Но я-то помню, что с этого и начиналось. Все туда отступали, чтоб передохнуть. А теперь им обратно нельзя никак. У одного дети, у другого бизнес, у третьего тетушка захворала. Какое наступление? Какая передовая? Ах фронт! Да. Мы поддерживаем. Хотя, в общем-то, начинаем склоняться к мнению, что очевидность наступления недостаточно обоснована.

То же, в принципе, можно сказать про командиров и прочих старших товарищей. Кто-то спился и затерялся среди местных, кто-то просто списался в запас. Ну а некоторые как бы еще и на войне. В штабе. Ушли, так сказать, "из большого секса на тренерскую работу".

Нет, были (наверное! должны же были быть; я верю) и другие. Но они сокрылись в листве. Растворились. Они теперь где-то далеко впереди, и меня с собой не взяли. Их можно понять. Я сильно хуже умею, я в обузу. Да и я к ним не был близок никогда. Я для них фигура с заднего плана. Еще только пришел сюда, а они уже были тут. Я, вроде бы, их видел краем глаза, тогда, в начале. А теперь вроде они и здесь где-то, а не вижу их. Следы их вижу периодически, а их самих - нет. Если и продолжают эту войну, то мы с ними не в альянсе, а просто на одной стороне баррикад. Если тут, конечно, есть баррикады. Но мне к ним ни голубя послать, ни подмастерьем записаться. Даже имен их не помню почти.

Но они, конечно, крутые (если предположить, что они существуют). Скоро молиться им можно будет. Полезность такого действия, по крайней мере, близка.


А так, я тут натурально, конечно, не один. Тут и местные есть, и молодежь-рекрутов штаб регулярно к нам присылает.

Но вы же понимаете, что первые - они на этой войне не воюют, они просто тут живут. Некоторые так ее просто в упор не видят. Фронт уйдет - они останутся. Им на самом деле не важно, чья возьмет. Это нормально. Это наша война, но их земля.

А вторые - они хорошие по большинству, но толку в них мало. Пока. Объяснять надо много. Учить. Командовать. А когда они будут там, где сейчас я, я уж буду где-то (хорошо бы не в тылу и не в плену; некоторые, впрочем, будут и там, и там раньше меня).

Или вот, помнится, был тут один парнишка. Я как увидел, как он вражеские мельницы ловко под откос пускает, так подумал - подрастает смена, опора и страховка. Из него вырастет достойный боец, если только показать куда и как, чтоб ну не только мельницы. Я попробовал показать, да... Короче, мельницы ему и впрямь удаются. Он тут, говорят, до сих пор где-то бегает и наводит на них ужас.


Боевая подруга была, да. Случилось встретиться - я тогда как раз ночами к деревне полз раны зализывать. Она была прекрасна. Не только дева - ангел битвы! Сам бы у нее поучился. С ней - хоть куда. Но, по-моему, и она малость не выдержала. Странно улыбаясь и шикарно матерясь, подхватила пулемет и ускакала в рассвет. Недолго была, но и на том спасибо.

Вобщем, я тут не один, конечно, но, теперь, похоже, совсем сам.

И знаете что? И хорошо. Ладно. Пусть кто-куда. Целуя воздух на прощание, не забудьте поцеловать и меня, но только в жо.. щеку. Я в тыл не пойду. Я еще тут попартизаню.

Ну да, вперед не сильно продвинулся; да, выжали из леса обратно к деревне. Ну так я тут на сеновале и в погребе отсижусь, отъемся, дырки заращу, боевую машину смажу и обратно пойду. С местными у меня отношения в норме. Помогут, подкормят, вражьему патрулю не выдадут (не потому, что он плохой, а потому что я неплохой).

Нет, я не знаю, победим ли мы. Я, собственно, даже не знаю, какие такие "мы" (но почему бы и нет; дожны же где-то остаться такие, как я). Я даже в чем состоит война объяснить толком не могу - сказал же с самого начала.

А может, догоню тех, что крутые и вперед ушли. Хотя, это, конечно, не главное совсем. Я тут не затем. Это всё вообще не затем. Это потому. Потому, что так - правильно.

Не "потому, что я не могу по другому"; я могу - как и все те, кто уже. А потому, что не хочу.
Потому, что, как водится, противник - условный, все события - фикция и аллегория, совпадения случайны, а персонажи, включая меня, вымышлены. Зато война - она настоящая.

 

Один человек все время куда-то пропадал.

Еще в школе, бывало, устраивает преподаватель перекличку, а его нет сегодня. Потом придет, занесет справку от врача. Или вот, скажем, зовет его мать к ужину, а он делся куда-то, хотя вроде только что тут был. Потом возмется вдруг как ниоткуда, говорит, да вот, к друзьям во двор выходил.

Человек становился старше и пропадал все качественнее. Хотят его друзья позвать пива выпить, а он делся куда-то. Нет его. И мобильник не отвечает, и родня толком не знает где он.

Ну, родня - она на то и родня, что уже привыкла; а его самого, бывало, спрашивали, ты где, мол, был-то? куда девался? А он куда-то в сторону посмотрит и говорит, "Да так...", ответит что-нибудь маловразумительное. Вроде и не понятно, а вроде и придираться глупо. Сам иногда приходит - и то, хорошо.

Пропадал он все чаще, все дольше и все качественне. Про него даже начали говорить "человек-то он неплохой, да только совсем пропащий".

Текло время, и однажды за этим человеком пришла Смерть. Пришла, а он пропал куда-то. Нет его. Совсем. Смерть тогда возмутилась очень и подала на него в Страшный Суд. Впрочем, когда пришли отдавать повестку, его, разумеется, не было уже. Говорят, так и не нашли, хоть административный ресурс там и ого-го какой. Так, формально, чтоб порядок вещей не нарушать, приговорили заочно к реинкарнации и убрали дело в архив без срока давности.



Одни языки утверждают, что вымысел это все. Что нет такого человека и быть не может. Ну так его и в самом деле нет. Это он умеет.

Другие говорят, что, мол, дурак он был. Ведь ладно Смерть - тут уж кто во что горазд... Но так ведь и Счастье, и Любовь приходили. А его нет.

Третьи утверждают, что не могли Счаcтье и Любовь к такому человеку приходить.

Некоторые при этом добавляют, мол, не могли, потому что он и есть Счастье и Любовь. Но таких совсем мало. Их почти нет.